Начиная "Dink with me", продолжая тем, как Филипп убегает, Луи - за ним, придворные кланяются, а Луи видит только брата и идёт вслед за ним и заканчивая слезами Филиппа, его речью про "я видел, как он тащил труп своего брата на плече", отмашкой с "Don't! Leave me" и улыбкой Луи - они разбили мне сердце в очередной раз. Каждый раз, когда в их отношениях видится проблеск, его тут же гасят. Больно.
Месье - крайне спорная личность в рамках сериала; не могу сказать, что он мне сколь-нибудь симпатичен, хотя персонаж, несомненно, интересный. Однако, вне всяких сомнений, Александр Влахос заслуживает продолжительных аплодисментов стоя. Кто бы мог подумать, что пухлощёкий вьюнош с томным взором, каким он предстал в BBC'шном "Мерлине", может показать такой класс актёрской игры. В этой серии было тому очередное подтверждение.
На данный момент сериал вылился в историю о соперничестве двух братьев. Это немного не то, чего я ожидаю от него. Луи продемонстрировал свою хитрость, уделав де Касселя. Бедный герцог покинул праздник в самый разгар фейерверка, но так и не успел на фейерверк в своем родовом гнезде. Немного не понятно на чем зиждилось влияние Касселя на севере о котором так много говорили в предыдущих сериях, ведь он сам признает, что не владеет ничем, кроме старомодного замка. Атенаис де Монтеспан в наше время могла бы стать столпом движения #MeToo, правда меня покоробило, когда она с порога начала рассказывать королю о сексуальной травме, полученной в отрочестве. Вроде бы её никто не приглашал откровенничать.
Луи продемонстрировал свою хитрость, уделав де Касселя. Бедный герцог покинул праздник в самый разгар фейерверка, но так и не успел на фейерверк в своем родовом гнезде. Немного не понятно на чем зиждилось влияние Касселя на севере о котором так много говорили в предыдущих сериях, ведь он сам признает, что не владеет ничем, кроме старомодного замка.
Атенаис де Монтеспан в наше время могла бы стать столпом движения #MeToo, правда меня покоробило, когда она с порога начала рассказывать королю о сексуальной травме, полученной в отрочестве. Вроде бы её никто не приглашал откровенничать.